Я приехала туда строить семью и становиться европейским жителем.

Хоть у нас со страной и не сложилось, поскольку я, видимо, не обладаю достаточно спокойным ровным менталитетом, с которым могла бы вписаться туда, где, как и в соседнем королевстве, всегда «все спокойно», – все же есть некоторые вещи, которые иногда заставляют меня ностальгировать.

Несмотря на мои замыслы структурировать текст по принципу «за и против», я никак не могу разделить эти понятия применительно к сюжету. Спустя время (дело было в 2015-м) я могу признать, что смотрю на Швецию с холодным носом и не горю ей всей душой, а от этого мои эмоциональные окраски оказываются бесстрастными. Что наверняка пришлось бы по душе Швеции, ведь она сама именно такая – нейтральная и унифицированная. Так что – просто наша история.

Шведская миграционная политика была настолько привлекательна, что обещала получение гражданства спустя десять лет проживания в стране. Это существенно быстрее, чем в большинстве европейских государств. Плюс Скандинавия стратегически выгодно расположена с точки зрения равноудаленности от Петербурга, где одна часть семьи и друзей, – и центральной Европы, где живет вторая часть. Стокгольм – как международный хаб: предвкушение уикендов то в одной, то в другой европейской столице, заземление и обретение стабильности в образе жизни – все это было причинами переезда.

И вот однажды я проснулась на шведской земле, а точнее, в море. Очень символичным получилось мое знакомство со страной: впервые утром я открыла глаза в качестве шведской подданной на корабле – в ботеле. Есть и такой термин нынче. Это когда boat и hotel – получается отель, который расположен на переоборудованном для этой цели судне. В Стокгольме он такой не один – рекомендую развлечь себя на одну ночь в качестве эксперимента.

Я была столичной барышней и жила в самом центре Стокгольма. В квартире без штор, но с фонариком в окне, как и у всех соседей.

Стиральные машины в здешних квартирах – удивившая меня редкость, если не сказать, исключение. Поэтому стирка была отдельным ритуалом, который включал приготовление кофе с собой, выбор книги, чтобы убить время ожидания, и пешую прогулку (часто в снегопад) в соседний дом, где располагалась общая laundry room, оборудованная несколькими стиральными и сушильными машинами, рассчитанными на три-четыре многоквартирных дома. Шведы в своем стиле «обуютили» общую комнату ожидания. Там были книжные полки, журналы, тапочки, чтобы соблюдать чистоту, а в сезон Рождества кто-нибудь регулярно оставлял имбирные печеньки.

Я выучила краеугольное слово шведской цивилизации – fika: перерыв на кофе со сладкой плюшкой. И самозабвенно, ежедневно и с удовольствием совершала эту церемонию. Так и не научилась макать булочку с кремом внутри – сёмла – в теплое молоко (аналог наших блинов на Масленицу).

Привыкла к тому, что вино к ужинам на выходных надо покупать заранее, в будни.

В Швеции действует государственная монополия на продажу алкоголя, и купить его можно только в магазине под названием Systembolaget в определенные часы. Они закрыты по ночам и на выходных (в субботу работают до полудня). То есть в обычных супермаркетах алкоголь не продается, за исключением пива или сидра, – но крепостью не выше 3,5%. Основание для такой системы понятное – страна исторически пьющая, как и Россия. И такой орган контроля был введет пятьдесят лет тому назад для регулирования потребления. Еще помогает в ограничениях ценообразование. Дорого, очень дорого, впрочем как и все остальное в стране. Бутылка вина стоимостью около семи-восьми евро в Испании, в Швеции обойдётся не меньше двадцати – за счет налогов.

Я учила шведский язык. Государство предоставляет каждому новоявленному резиденту четыреста пятьдесят часов бесплатного обучения! В школу я ходила ежедневно, кроме выходных, занятия длились четыре часа. С моей явной предрасположенностью к романской языковой группе язык давался непросто, хотя английский сильно помогал. В какой-то момент буквы с инопланетными точками типа ä…ö…å и невозможным гортанным произношением начали обретать для меня смысл. И я даже совершила шокирующее открытие о том, что словосочетание из двух букв «JU» означает «как вы уже, может быть, знаете».

Не сказала бы, что шведский язык в Швеции обязателен. Без преувеличения каждый школьник или пожилая бабушка, она же водитель автобуса, например, знает английский с вероятностью 80% лучше тебя, и не побрезгует его использовать (это был камень в огород французский снобов, которые даже если и понимают что-то, кроме своего национального, не признаются). Фильмы не дублируются, и их показывают в кино в оригинале с субтитрами. А мы знаем, какова англоязычная часть кинопроизводства в мире.

Но все же, если ты намерен влиться в не слишком интернациональные сферы жизни (это всё кроме IT), то шведский язык нужен – хотя бы как показатель интеграции в общество.

Вы сейчас читаете текст человека, чей никнейм в Инстаграм – «кукумоймальчик». Да, это оммаж Фрекен Бок и истории про Карлсона в классическом, привычном нам исполнении Союзмультфильма. Но драматургия-то шведского производства.

Все мы родом из детства. Астрид Линдгрен для меня, помимо Карлсона, – это укоренившаяся в моем детском сознании ассоциация с моим именем и путешествиями из сборника в глянцевой белой обложке «Приключения Кати», подаренным мамой. И вот тут, когда тебе тридцать, ты осознаешь, что не в бровь, а в глаз. Мягко говоря. Кати была в Америке, Италии и Франции. И я там была. Кати помолвлена с Якобом и получила предложение о замужестве на Средиземноморском побережье. И такое у меня было, господа. Бывшего мужа (с которым ездила строить семью как раз) зовут Яков. Аж мурашки.

Для правильного детства, помимо качественной литературы, в Швеции предостаточно всего. Вот сейчас я готова вам признаться. Мне кажется, что я иногда хочу завести детей только для того, чтобы приехать с ними в музеи Стокгольма – Юнибакен и Ваза. Я побывала там впервые в своем подростком возрасте в районе лет двенадцати, и до сих пор это без преувеличения остается одним из моих самых значимых впечатлений по жизни. Юнибакен – это олдскульный Диснейленд по сказкам Астрид Линдгрен, где ты передвигаешься в двухместной кабинке в мире ее историй. А Ваза – поистине завораживающая история про новехонький, тут же затонувший в балтийских водах почти Титаник того времени, который подняли со дна. Его восстановили, а мачту в крышу здания вмонтировали так, чтобы торчала и ознаменовывала, что мол, корабль, огого.

К сорока годам у каждого шведа есть свой дом (предпочтительно в пригороде, ипотека тоже считается), друг-гей (чрезвычайно повышенная толерантность), почти наверняка автодом для путешествий на природу дикарями, но с комфортом; каждое 31-го октября на День всех святых они всей семьей ездят на кладбище зажечь свечу и почтить память родственников. Это очень и очень красивая в прямом смысле слова традиция. Неизгладимое ощущение причастности, благодарность и умиротворение настигают вас во время прогулки в сумерках по освещенному множеством свечей кладбищу.

Шведы стильные. Они радуют глаз, – как и все, что они делают. У меня появилось несколько любимых местных брендов. Носки, способные поднять вам настроение HAPPY SOCKS; часовой бренд TRIWA; ювелирная марка BJØRG (блин, они норвежцы, но whatever); самые изысканные и одновременно первоклассные по функционалу средства по уходу за одеждой ever STEAMERY – отпариватели, аппараты для удаления катышков; магазин утвари для дома, где я хочу обычно всё, – Iris hantverk. У меня оттуда до сих пор в добром здравии натуральная щетка для тела (кстати чем они и славятся, и с чего начинали свое дело).

Хоть я там давно и не живу, с их консерватизмом в плане традиций мне не приходится задумываться: вдруг уже не существует моей любимой итальянской кофейни? Я уверена, она на месте. UPD: погуглила! Кофейня на Свеаваген под названием Sosta bar там. А рядом – лучший салат-бар для ланча ever Reload.

В целом про классическую шведскую кухню (не берем в расчет действительно многочисленные мишленовские рестораны) я имею сказать как про мертвых: либо хорошее, либо ничего. Я безнадежная поклонница средиземноморской диеты, и все это классическое зимнее тяжёлое меню – не моя тема. Хотя трюфельное картофельное пюре из Rolfs Kök я успешно интегрировала в свою жизнь. И иногда скучаю по миндальному пирогу Toscalängd, почему-то менее известному в мире, чем имбирные печеньки или зеленый марципановый торт «Принцесса».

Но все-таки, кто такие шведы, как с ними подружиться и сожительствовать, я так и не выяснила, и во многом уехала именно поэтому. Познер, вынося вердикт шведской национальности, в конце вышеупомянутой передачи сравнил шведов с многослойными артишоками, которых по-настоящему, как ты ни старайся, вряд ли узнаешь, потому что ты – не свой. А к чему такие суррогаты и искренность с оговорками?



Для себя я решила, что Швеция – она как девочка: противоречивая. То ли консервативная и даже старомодная, то ли ультра-прогрессивная; ратующая за автономию и независимость, но при этом про равенство и коллективность; холодная и депрессивная, но одновременно занимает высокие позиции в рейтинге самых благоприятных мест для проживания.



Наш с ней perfect duet хоть и не случился, но часть моего cold little heart однозначно я там оставила.